Сергей Давыдов:
— Пока в своей тренерской работе я, к счастью, не встречался с таким явлением, как звездная болезнь, но она существует. Думаю, эта болезнь больше связана с переходным возрастом и такими результатами, при которых, чем они выше, тем больше вероятность возникновения этой болезни. Подросткам бывает сложно переварить эти результаты и остаться на том рабочем уровне, какой требуется. Я думаю, что много всяких нюансов, у каждого по-разному это происходит: характер, возраст, результаты.
Анна Царева:
— Звездная болезнь существует, мне встречались ее проявления сплошь и рядом. Это очень распространенное явление, когда человек не замечает, как он впадает в это состояние. Происходит помутнение сознания: когда ему об этом говорят, то у него ощущение, что кругом одни враги, а он один хороший. Потом, когда спортсмен из этого состояния выходит, ему самому очень странно, что с ним это произошло. Думаю, что с возрастом это не связано, скорее с отсутствием мудрости и яхорошими результатами. Гордыня прет, и все.
Марина Австрийская:
— Это реальность, да еще какая! В раннем детстве люди добиваются результатов, надевают корону на голову и больше ничего не видят и не слышат. Особенно плохо, если это происходит в юниорский период. Собственных мозгов нет, и все. Они трудятся изо дня в день, а когда начинают взрослеть, то работать хочется уже меньше, потому что все дается тяжелее, а корона уже есть. Они начинают думать, что былые заслуги в счет, и перестают работать. Замечали, есть такой период, когда из юниоров мало кто добирается до взрослого уровня? Это не только переходный период такой коварный, звездная болезнь тоже многих поражает. Пока маленькие, то звездочка на звездочке, а потом где они все? Вот когда спортсмены в парном катании добиваются результатов, то такой болезни у них все же нет, так что фактор возраста играет роль. Тренер, конечно, может как-то отрезвить спортсмена, но ребенка сложно в чувство привести.
Виктория Буцаева (Волчкова):
— На мой взгляд, сегодня звездная болезнь в меньшей степени присутствует, потому что сейчас такая конкуренция, которая не позволяет тебе отдыхать. Раньше, если ты выиграл, можно было немного расслабиться, а сейчас надо набирать от старта к старту, иначе тебя просто затрут. Посмотрите, как на спец-программе в течение сезона все меняется: сегодня ты в призах, а завтра уже в слабейшей разминке и наоборот. Такая динамика не позволяет заболеть этой болезнью. Но если заболеваешь, то летальный исход обеспечен, потому что у спортсмена в корне меняется отношение к тренировкам, к людям, которые в этого спортсмена вкладываются. Я сначала сказала, что такой болезни нет, а сейчас вот вспоминаю какие-то моменты своей тренерской карьеры и понимаю, что есть.
Марина Кудрявцева:
— Такая болезнь есть, но ею заболевает не каждый. Можно пройти весь путь и не заболеть. Все зависит от задач, которые ты как тренер ставишь перед спортсменом. Даже перед олимпийским чемпионом можно поставить планку, которую он захочет взять, и тогда не будет у него звездной болезни. Надо искать такую вершину, какую хочется покорить: тогда будет понятно, к чему идти. Болезнь наступает, когда есть ощущение, что ты царь горы и тебе все можно. В этом состоянии часто наступает конец всей карьере, потому что человек перестает ощущать землю под собой: он настолько высоко взлетает, что уже не видит себя со стороны, не контролирует свое поведение и все, что он ни делает, ему кажется классным.
Елена Эйсмонт:
— Конечно, есть, особенно если рядом нет конкурентов. Дети и родители заболевают звездной болезнью легко, если не видят рядом конкуренции, потому что довольны тем, что они звезды в своем болоте, что их там все знают, им завидуют, и они ходят гордые. Но заболевают не все, это от родителей идет. Нельзя возвышать детей раньше времени, потому что потом происходит психологический надлом. Мы сами их такими растим и тем самым роем им яму.
Ольга Маркова:
— Звездная болезнь — это реальность. Иногда спортсмен или тренер не понимает, что он уже ушел в параллельную реальность. Появляется неадекватное поведение из-за отсутствия реального понимания жизни. Да, сегодня ты выиграл какие-то соревнования и у тебя успех, но завтра ты уже не первый, если ничего не будешь делать. Совсем не обязательно эти спортсмены должны быть плохо воспитаны, просто это такой период в жизни, и я не могу сказать, что только они во всем виноваты. Окружающие люди тоже очень многое для этого делают. Судьи, родители, тренеры, фанаты и прочие. Они без конца льют в уши, какой он великий и прекрасный, и вот начинается нереальность того, что происходит в действительности. Если спортсмен вовремя увидит себя со стороны, поймает свои ощущения, то выплывет, а если в сознание не придет, то смерть в спорте обеспечена. Спортсмен уровня Евгения Плющенко — это уже реальная звезда спорта, потому что он пашет как каторжный и показывает результат на важных соревнованиях.
Светлана Кандыба:
— Это реальность. Бывает так, что спортсмена знаешь буквально с его четырех лет, растишь его, учишь всему, а потом в какой-то момент он перестает с тобой здороваться, при встрече делает вид, что не узнает тебя. Возможно, еще сказывается плохое воспитание… Психологи говорят, что это надо пережить. Любой чемпион достоин восхищения, потому что он проделал огромный объем работы и стал звездой, но как только он сошел с пьедестала, то опять должен пахать, если хочет оставаться в строю. Другое дело, насколько он, несмотря на свои победы и достижения, остается человеком. Звездная болезнь — это бремя и испытание.
Виктор Кудрявцев:
— Есть такое дело. Но у одних проявлено, а у других — нет. Я думаю, что это явление может быть у эмоциональных спортсменов, потому что они от действительности чаще отрываются. Еще я думаю, что это связано именно с воспитанием: я анализировал обстоятельства и пришел к выводу, что во многом это связано с семьей. Не бывает так, чтобы у спокойных, интеллигентных родителей ребенок стал наглым эгоистом. Но самое страшное, что исход этой болезни практически всегда летальный для спортсмена и его карьеры. Если спортсмен «словил звезду», то от нее уже не оправишься, по крайней мере я не видел положительных исходов.
Илья Климкин:
— Каждый, кто чего-то достигал в своей жизни, проходил через звездную болезнь. Здесь вопрос о степени заболевания и возможности справиться с этим: сколько потребуется сил и времени спортсмену, чтобы с этим справиться, потому что, как показывает практика, звездная болезнь приводит к полному спортивному краху в карьере. Возникает ощущение, что он — король, причем это ощущение приходит обычно не к тем людям, которые выиграли что-то значимое, а к тем, кто поднялся на ступеньку выше, чем окружающее болото. Это и есть самый опасный момент, когда появляется мысль, что «я лучше, чем это болото». В последнее время дети 12-16 лет как-то очень тяжело проходят переходный возраст, с ними тяжело работать. У девочек это происходит пораньше, у мальчиков попозже, но все это есть. Им сложно справляться с нагрузками, задачами, борьбой психологически, и все это идет от семьи, потому что в новой реальности не тренер — основной «требователь», а мама с папой. Тренер может требовать на занятиях, а родители требуют круглосуточно. И родителей не переспоришь, они подчас ведут себя так, что их поведение оставляет желать лучшего. У нас такие нравы сейчас в обществе, что никто ни к чему не привязан, не имеет никакой благодарности. Родители со спортсменом могут повернуться спиной к тренеру, который их учил, готовил, и пойти к другому тренеру даже без спасибо, хотя вообще-то должны быть благодарны, что их на эту высоту подняли. Никто не против, что люди расстаются, но благодарность должна быть? Действительно, какой-то результат на определенный момент может дать только этот тренер, ну так будь ему благодарен, что тебя научили именно этим навыкам, что ты с этим умением можешь идти дальше, что на тебя обратили внимание. А у нас так: вы ничего не умеете и не можете, а мы очень талантливые, все, что умеем, — наша заслуга, и теперь мы идем к опытному тренеру, и у нас все будет хорошо. К сожалению, это проблема нашего современного социума — бедных в фигурном катании нет: их не любят и не держат. Сегодня, чтобы купить коньки, надо отдать 50 тысяч, платье для выступлений стоит от 30 до 50 тысяч. Понятно, что контингент состоит из тех, кто способен платить. Понятно, редко так совпадает, что дети из богатых семей будут хореографически и координационно одарены. Сейчас мы вынуждены работать с теми, кто есть, а если еще ребенок подкатывается без конца в дополнительное время, то тренеру сложно при просмотре определить, действительно ребенок способный или это просто продукт большого количества работы. Нет чистоты эксперимента. Теперь нет селекции, поэтому до какого-то возраста ребенок будет в лидерах, особенно в маленьком возрасте, потому что количество тренировок на льду и общефизической подготовки перерастает в качественное преобладание над другими детьми на какое-то время. Следовательно, такой ребенок займет место того ребенка, который может быть в разы талантливее, но его родители не могли потратить время и деньги на его накатывание на стороне, так что они отсеиваются уже в среднем сегменте, хотя могли бы стать хорошими спортсменами и пойти дальше. Поэтому сегодня не поймешь по ребенку, он настолько талантлив или просто настолько выкатан, потому что никто не скажет, сколько он потратил времени, чтобы в пять лет прыгать Аксель. На мой взгляд, звездная болезнь зарождается чуть ли не в юном возрасте. Я провожу большое количество соревнований и постоянно вижу, как ведут себя родители по отношению друг к другу, по отношению к тренеру. Теперь в их глазах тренеры — это обслуживающий персонал, к которому можно относиться пренебрежительно. У нас в Москве всего пять-шесть тренеров, работающих с детьми уровня спецпрограммы, которые могут противостоять родителям в их произволе. Дети без конца ходят по каткам от тренера к тренеру, вообще не поймешь, кто чей ученик.
Звездная болезнь может быть фатальной в том случае, если люди продолжают тратить время впустую. Обстоятельства могут вернуть спортсмена на землю, но не всегда после этого он будет способен вернуться «в обойму». Кто умный, тот понимает, что сегодня ты лидер, а завтра лидер уже другой, и так каждый день. Чтобы быть на вершине, надо после каждой победы усиливать свое катание, еще больше работать. Надо быть очень глупым человеком, чтобы серьезно считать, что в детском и юношеском спорте в России ты такой классный спортсмен навсегда. Кто так думает, тот заканчивает на этом.
Александр Шубин:
— Звездная болезнь — это реальность. У меня самого был период звездной болезни, со мной это случилось в 12 лет. Я в своей школе был самым сильным фигуристом, позволял себе такое поведение, как бить пятками о лед, кулаком о борт. Позволял себе дешевое и безобразное кривлянье, но тренер с этим как-то справилась. Она заставляла меня брать снег и заделывать дыры и пробоины на льду перед заливкой. В целом это была какая-то истерика от того, что ты считаешь себя самым лучшим и незаменимым. Я думал, что если я буду угрожать тренерам тем, что вот сейчас брошу кататься, то все начнут меня уговаривать этого не делать, пойдут у меня на поводу. А мне сказали: бросишь — и ладно. После этого я как-то быстро все переосмыслил, включился, вернулся в себя. На самом деле это очень большая глупость, и если она всерьез начинается, то на этом и заканчивается вся карьера. Результатов никаких, одно кривлянье. Допускать этого нельзя. В своей тренерской практике я этого не допускаю и близко, сразу же пресекаю в зародыше. Если стадия болезни сильная, то надо сразу расставаться, потому что результата все равно не будет, будет только мотание нервов. У меня, слава богу, таких спортсменов нет и родители все адекватные. Правда, пока не знаю, что будет, когда результаты станут повыше: кто как будет себя проявлять. Но всегда есть куда расти, потому что нет предела совершенству. Даже если ты выиграл Олимпийские игры, то есть над чем работать. У нас есть действующие двукратные олимпийские чемпионы, которые выходят на тренировочный лед и продолжают над собой работать.