— Начало сезона ознаменовалось серебром на Гран-при в Италии и золотой медалью в Мадриде. Какие впечатления оставили после себя эти соревнования?
Катя: После Италии очень расстроились. Не столько из-за второго места, сколько из-за нашего катания. Помню, вышли на тренировки с твёрдой решимостью разобраться во всех ошибках, понять, что не так произошло в Мерано и почему. Пришли к общему мнению, что надо себя перебороть и показать свои лучшие прокаты. Очень много работали на льду, в зале часами отрабатывали программы с Еленой Владимировной: хотели хорошо подготовиться к испанскому этапу, чтобы доказать, чего мы стоим. Целью нашей было не занять какое-то место, а показать всю ту работу, которую мы проделали. И нам это удалось!
Джон: В Италии прокат вообще не заладился. В оригинальном и произвольном танцах мы допустили пару грубых ошибок, в том числе на поддержке. Честно говоря, поддержки долго были нашим слабым местом — сколько мы с ними боролись! Порой в зале всё получалось, а на льду никак: то передержим, то сорвём, то ещё что-нибудь. А сейчас при новой системе судейства вопрос часто стоит даже не в том, сумеешь ты сделать ту или иную сложную поддержку или нет, а уложишься ли ты по времени. На поддержку отводится максимум 6 секунд, начиная с момента отрыва партнёрши ото льда. На каждую позицию полагается 3 секунды. И вот, представьте себе, мы едем, встаём в какую-нибудь немыслимую позу, партнёрша в положении кольцо, я на одной ноге и «на честном слове» буквально качусь и считаю про себя: «Двести двадцать два, двести двадцать два, двести двадцать два». И порой приходится отказываться от очень интересных, сложных и красивых поддержек просто потому, что их невозможно вот так разложить по секундам и уложиться в положенное время.
— А какой старт в карьере был самым волнительным?
Джон: В прошлом сезоне у нас был очень напряжённый этап Гран-при в Германии, когда решался вопрос о попадании в финал. Сильный состав участников, мы как вторая пара после Горшковой — Бутикова — непростая ситуация. А устраивало нас только серебро. Помню, как после обязаловки мы стали только четвёртыми. Расстроились очень! Потом собрались, настроились и чуть ли не единственные пошли на вечернюю тренировку оригинального. Из 15-ти пар на каток тогда пришли только мы и вторая американская пара. Ту тренировку мы провели прекрасно! А за ней наблюдали судьи и технические контролёры — почти как на старте. И, как мне кажется, тот вечер очень нам помог. Честно говоря, оригинальный танец нас просто спас: мы отыграли в нём баллов пять, благодаря которым и сумели в итоге занять второе место и отобраться в финал — вот это были эмоции!!!
— Как настраиваетесь перед соревнованиями?
Джон: Я начинаю готовиться к прокату за день до старта. Люблю выходить на лёд собранным. Обязательно должен накануне старта очень спокойно и последовательно продумать всю программу, шаг за шагом.
Катя: Я нервничаю, но пытаюсь изо всех сил в себе эти чувства подавить. Потому что если сильно разволнуешься и начнёшь трястись, то замкнёшься в своей скорлупе и не сможешь выдать на льду все эмоции. А в танцах это очень важно. Обязательно говорю слова молитвы, когда выхожу на лёд на разминке, перед прокатом, даже когда уезжаю из отеля.
Путешествие из Австралии в Россию
— Расскажите, пожалуйста, как вы начали заниматься фигурным катанием?
Катя: Я начала кататься на СЮПе у Любови Анатольевны Федорченко. На льду Стадиона Юных Пионеров каталась как одиночница лет до 11-12. Постоянно мучили проблемы с ногами: я регулярно подворачивала себе голеностопы, особенно на прыжках. Тренер предложила попробовать перейти в танцы. Так я попала в группу Светланы Львовны и Елены Владимировны, первым моим партнёром был Кирилл Ивахненко. Самыми сложными в танцах для меня были две вещи: привыкнуть к новым конькам и партнёру.
Джон: Моя мама, Светлана Ляпина, каталась в шоу «Торвилл — Дин и все русские звёзды» Татьяны Тарасовой, а папа был менеджером этого тура. Там они и познакомились. Я родился и вырос в Австралии. Мама работала там тренером по фигурному катанию, на том же катке я и начал заниматься где-то в 7 лет. Я никогда не был одиночником, просто катался, учился каким-то элементам, из прыжков умею делать только перекидной. В 9 лет начал тренироваться у мамы уже как танцор. С первой партнёршей, Каей Пилтс, мы прокатались два года, потом выступал с Рэйчелл Ридинг. В день мы имели 2-3 часа льда, ОФП и хореографии не было вообще. Долгое время фигурное катание было для меня просто хобби.
— А когда всё стало серьёзно?
Джон: Был семейный совет, который заставил меня задуматься, хочу ли я сделать фигурное катание делом своей жизни. Когда я сказал, что хотел бы попробовать заняться спортом всерьёз, мама ответила: «Если ты действительно этого хочешь, поедем в Россию, посмотришь, как на самом деле люди тренируются, чтобы чего-нибудь достичь». Так, в 2004 году мы с моей партнёршей Рэйчелл приехали на месяц в группу Алексеевой — Кустаровой. Первое впечатление от увиденного в Москве — шок. На катке 10-15 человек и все они вкалывают по шесть часов в день на льду, плюс ОФП и хореография. В Австралии было всего две танцевальные пары, и я себя чувствовал, как бы сказать, профессионалом, что ли: вот, я так хорошо катаюсь, звезда просто. А тут приехал, посмотрел… Даже руки опустились, подумал: и зачем я вообще сюда приехал, сидел бы лучше дома. Но потом вдруг появились спортивная злость и желание догнать, научиться, стать таким же. Если в Австралии я мог полениться на тренировках, позволить себе где-то расслабиться, то в Москве эти номера не проходили. Я видел, как работают чемпионы мира среди юниоров Романовская — Грачёв, как ставит программы Елена Кустарова, как быстро фигуристы всё схватывают — меня это просто поразило! Понял тогда, как много надо тренироваться, как многому нужно научиться мне самому. Спустя месяц мы вернулись в Австралию, выиграли там чемпионат штата, а потом Рэйчелл сказала, что бросает фигурное катание. Что всё это очень сложно, требует огромной отдачи, а она не готова посвятить свою жизнь. А я к тому времени наоборот уверился, что танцы и спорт — это именно то, чем я хочу заниматься. Мама позвонила Светлане Львовне и сказала, что Джон хочет тренироваться у вас в группе, возьмёте? Ответ был однозначным — мальчика берём, приезжайте. Первой партнёршей в России стала Даша Панфилова, в семье которой я жил первое время. Помню наш первый совместный старт — четвёртый этап Кубка России в 2005 году. В том же году мы стали первыми на «Кумпарсите». Как я был горд собой — выиграл старт в России! Это было высшим достижением! Те победы стали для меня мощным стимулом для дальнейшей работы. Кроме того, я понимал, что ради меня ставится на карту очень многое — вся семья переехала в Россию, чтобы я мог тренироваться.
— Как начали кататься вместе?
Катя: Кирилл решил уйти к другому тренеру, а я не хотела уходить из нашей группы, мне всё очень нравилось. Так я оказалась одна.
Джон: В июне моя партнёрша заболела, и я катался один. Катя тогда уже около полугода не выступала с Кириллом. И тут тренеры предложили нам попробовать встать в пару. Недели две мы не делали никаких элементов, просто скользили вместе, делали перебежки, простейшие шаги, учились чувствовать друг друга. А уже через полмесяца приступили к постановке программы. В августе приехали на контрольные прокаты в Новогорск, где нас отметили, и дали возможность выступить на этапах серии Гран-при. Этого результата мы и наши тренеры добились ценой большого труда: пахали каждый день в поте лица, чтобы накатать танцы и получить право выступать за сборную России. Это тоже была моя мечта, ещё когда я катался в Австралии.
— Трудно было привыкнуть к жизни в России?
Джон: Люди в России более серьёзные, загруженные. Сидней — большой город, но только в Москве я почувствовал атмосферу мегаполиса, ей пропитан каждый метр города, каждый человек. Все куда-то бегут, спешат, толкаются. Сколько раз видел: у людей воруют телефон в метро и всем наплевать, никто не поможет, да что там — даже внимания никто не обратит. У всех свои очень важные и неотложные дела. В Сиднее весь вагон бросился бы помогать, догонять… Здесь же все живут в своём мире.
Жизнь вне катка — сплошное хобби
— Удаётся ли совмещать учёбу с тренировками?
Катя: До 5го класса я училась в зеленоградской школе. Потом перешла в школу рядом с СЮПом, была в одном классе с Лилией Биктагировой, Сашей Степановым, Стасом Ковалёвым — нашим учителям было не привыкать к пропускам из-за тренировок и соревнований. Руководство школы с пониманием относилось к нашим занятиям спортом, за что хочется сказать им большое спасибо! 10-11 класс закончила экстерном. Сейчас учусь на втором курсе в МГАФКе.
Джон: Я учусь экстерном в школе в Австралии, мне оттуда присылают задания, я их постепенно выполняю и отсылаю обратно. Говорить по-русски я научился с детства, а вот писать по-русски буквально пару лет назад. Лет до 16 я даже алфавит русский толком не знал. Учил буквы в метро по пути на тренировки, там же начал читать.
— А в свободное время чем любите заниматься?
Катя: Раньше любила вышивать крестиком (смеётся). Когда моя двоюродная сестра ждала ребёнка, мы с мамой вечером садились, наливали чай, включали «Бедную Настю» и вышивали, как в институте благородных девиц. Читать люблю, предпочитаю современную литературу. Интересуюсь фотографией, мечтаю когда-нибудь купить себе профессиональный фотоаппарат! Заново учу английский. До 5 класса в школе ходила регулярно на занятия, более-менее могла говорить, а потом совсем запустила. Сейчас езжу на международные соревнования и чувствую, что не хватает словарного запаса! Каждый раз стою рядом с Джоном, который прекрасно говорит на английском, и клятвенно обещаю себе тоже начать заниматься.
Джон: Я люблю играть в компьютерные игры, особенно в стратегические. В последнее время увлёкся социальными сетями: русским «Контактом» и международным «Фэйсбук». Очень удобно, что можно общаться с друзьями по всему миру. Читаю в основном на английском. Большое впечатление на меня произвели книги Дэна Брауна: «Код да Винчи», «Цифровая крепость», «Ангелы и демоны» — потрясающе интересно! По-русски мне пока очень сложно читать, но я стараюсь.
— Как бы вы охарактеризовали друг друга?
Катя: Джон добрый, весёлый, очень понимающий и покладистый. Мне повезло с партнёром!
Джон: Катя милая, всегда отзывчивая, готова помочь. Открытая, весёлая, очаровательная девушка. Мне кажется, что мы оба очень хорошо друг друга понимаем — как на льду, так и в жизни, всегда стараемся быть равнозначными. Когда я начал кататься с Катей, у меня появилась уверенность в будущем, нужно только работать.
— Вы говорите «нужно работать». А для чего?
Джон: Кто-то для славы, кто-то для денег, кто-то для чего-то ещё… Я не могу сформулировать. Я не вижу для себя никакой другой жизни, для меня фигурное катание это всё! Мы хотим добиться по максимуму всего. Для меня это настолько высокая цель, что, достигнув её, можно уже и помереть, честное слово!
Катя: Ну, я умирать не хочу (смеётся). Но тоже, конечно, хочется добиться высокого уровня мастерства, завоевать титулы, привнести в танцы что-то новое, своё. Опять же, достойно представлять свою страну, выступать под нашим флагом. Это непередаваемое ощущение — стоять на высшей ступени пьедестала под звуки российского гимна. Когда мы первый раз приехали на прокаты два года назад, нам не надо было ничего доказывать, от нас ничего не ждали. В этом году хотелось понравиться, так как прошлый сезон сложился для нас очень удачно, мы получали хорошие отзывы, успешно дебютировали на юниорском чемпионате мира. Много готовились летом, работали, ставили новые интересные программы. Хотели показать наш труд и произвести благоприятное впечатление.
Джон: Что нам не хватает, на мой взгляд, так это наглости, уверенности в себе. Хорошая наглость, это когда ты выходишь на лёд, и все понимают — ты лучший, вот и всё. Но уверенность приходит с опытом, а опыт — дело наживное.
Синяя птица удачи
Светлана Алексеева:
— Когда Джон приехал из Сиднея, мы понимали, что семья совершает гражданский подвиг: всем переехать в Россию, чтобы ребёнок имел возможность тренироваться. Сначала было очень тяжело: мальчик совершенно не привык работать. Мы всё начали с азов. То, что сделал Джон, тот качественный скачок, которые другие делают за 3 года, а кто-то за 5 – 6 лет, он сделал за год — на этот результат работали все. Когда мы их поставили вместе, сразу стало понятно, что это пара. Стало понятно, что должно у них получиться, но надо очень много тренироваться. Мы очень хорошо отработали то лето — ребята катались по 8 часов в день, приходилось форсировать подготовку. За два месяца удалось сделать пару, которую сразу же включили в состав на международные этапы Гран-при. Благодаря совместно затраченным усилиям за очень короткий срок мы смогли совершить огромный качественный скачок в катании этой пары.
Изначально Катя была посильнее, потому что как у одиночницы у нее была хорошая база. Но Джон проявил характер и сумел подтянуться. В паре, особенно на первых порах, всегда лучше, когда у партнёров немного разный уровень, тогда просто невозможно стоять на месте, дети будут непременно развиваться, расти, как это делал Джон. Теперь они абсолютно равные партнеры. Кроме того, им было за кем тянуться: они катались в очень сильной группе.
Мы всегда учим своих детей, что их дело — выступать и делать то, чему их научили. Каждый спортсмен, выходит ли он бороться за олимпийскую медаль или за медаль на этапе Кубка России — он одинаково собран и одинаково старается. Если спортсмен, выходя на одни соревнования, собран больше, а на другие — меньше, это уже не спортсмен. Ягудин или Плющенко на соревнованиях всегда выступали на полную катушку. Мы хотим, чтобы на каждый старт они выходили как в последний раз. Тогда у них будет своё лицо. Будь это чемпионат мира или первенство водокачки, они, Рязанова — Гуррейро, должны всегда держать лицо. Сегодня у этой пары есть свой стиль.
Джон очень искренний, все его эмоции на льду и в жизни откровенные. В этом и есть его прелесть. Джон очень внимательный. Помню случай, когда мы опаздывали на поезд в Казани. Бежим мы через мост из последних сил, и смотрю — мне на встречу Джон: «Давайте я вам помогу с чемоданом». Единственный из четырех мальчиков — джентльмен. Катюша — красавица. Одна из самых артистичных и выразительных партнерш в танцах на льду.
А вообще, очень трудно давать оценку своим спортсменам. Что могут сказать родители о собственном ребёнке — самые лучшие, хорошие, талантливые, способные, красивые. Живые, интересные ребята, как на льду, так и в жизни. Они обладают всеми теми качествами, которые нужны танцорам. Им нужна удача. Порой им не хватает собранности, но у них ещё мало опыта. Спортсмен вырастает в стартах, а у них их было не так много. Мы знаем, как привести спортсменов к результату. Не знаем мы только одного — как им удачи испросить, чтобы всё у них складывалось успешно. Мы можем только надеяться, что Бог будет в помощь.
Досье
Екатерина Рязанова (06.04.1991, Москва, Россия)
Предыдущие партнеры: Кирилл Ивахненко
Первый тренер: Любовь Федорченко
Джонатан Гуррейро (03.04.1991, Сидней, Австралия)
Предыдущие партнерши: Кая Пилтс, Рэйчелл Ридинг
Первый тренер: Светлана Ляпина
Разряд — мастера спорта России
Основные спортивные результаты: Harqhita Cup 2007, ИСУ Гран-при — 2 место; Pokal der Blauen Schwerter 2007, ИСУ Гран-при — 2 место; Финал Гран-при 2008 — 8-е место; первенство России среди юниоров — 3-е место; чемпионат мира среди юниоров 2008 — 6-е место; Мерано 2008, ИСУ Гран-при — 2-е место; Cup Madrid 2008, ИСУ Гран-при — 1-е место.
Тренеры: Светлана Алексеева, Елена Кустарова
Клуб: ДЮСШ №85, каток «Синяя птица»