Московский фигурист

С сезона 2014/15 Федерация фигурного катания города Москвы начала официальную процедуру утверждения каждой кандидатуры на должность главного судьи соревнований московского календаря. О причинах введения такой практики мы попросили рассказать председателя Московской коллегии судей Светлану Кандыба. (читать дальше)

— Татьяна Константиновна, как вы стали спортивным судьей?

— Я закончила кататься в 1961 году. В ту пору мне исполнился 21 год, я училась на 4-м курсе Московского высшего технического училища имени Н.Э.Баумана, поэтому было не так просто уделять много часов ежедневным тренировкам. Решение было принято, и мой отец (Константин Лихарев — известный советский тренер. — Прим. ред.) посоветовал мне начать судить, чтобы резко не расставаться с фигурным катанием и спортом. Я послушалась. В тот момент я и думать не думала, что мой судейский стаж будет равняться полувеку. (Улыбается.)

Мой «олимпийский» опыт оказался солидным. На двух Олимпийских играх я присутствовала в качестве зрителя или наблюдателя еще тогда, когда сама была спортсменкой. В то время советские фигуристы еще не «доросли» до уровня Олимпиад. А в 1972 году в японском Саппоро я впервые погрузилась в «околосоревновательную» олимпийскую атмосферу, и эта Олимпиада стала для меня серьезной практикой и испытанием. С тех пор я была судьей на шести зимних Олимпиадах, а седьмой стали Игры в Сочи, на которых я работала уже в оргкомитете, потому что по правилам ИСУ после 70 лет судьи теряют право обслуживать международные соревнования. Сначала я думала, что буду переживать окончание своего судейского марафона, но оказалось все не так грустно. Меня  приглашают поработать на российские соревнования в качестве судьи и часто в роли технического контролера. (читать дальше)

— Солтан, вы были одним из тех людей, которые работали в Сочи на Олимпийских играх и занимались технической поддержкой соревнований. Насколько приобретенный в Сочи опыт для вас оказался ценным?

— Моя функция на Олимпиаде называлась venueresultsmanager, а по-русски — «руководитель проектов сервиса результатов функции технологии на объекте». Что касается функционирования олимпийского объекта «Айсберг» и освещения соревнований, то среди других объектов мы запускались первыми, все общие службы и их функционал были полностью собраны и реально проверены у нас первыми и получили наивысшую оценку МОК и ИСУ по всем критериям. Работали все вместе одной большой командой 24 часа все семь дней недели. Лично мне этот опыт дал абсолютную уверенность в проведении соревнований любого масштаба и любых событий — как спортивных, так и культурно-массовых. Теперь я четко представляю весь фронт работ, который должен быть выполнен для проведения того или иного мероприятия. (читать дальше)

— Кирилл, все знают, что в Москве проводится достаточно большое количество соревнований. Скажите, с какими основными трудностями вы сталкиваетесь при организации календарных соревнований и в чем их причина?

— Первое, что приходит на ум, — у нас в Москве очень расхлябанные спортивные общества, которые редко ориентируются на Положение о соревнованиях и присылают заявки на 40 человек, хотя указано, что от одной организации два человека. Приходится перезванивать и спрашивать: так кого вы в итоге заявляете? Но чаще всего заявляют одно количество участников, а привозят другое, причем в меньшую сторону. Бывает так, что школа слезно просит допустить кого-то к старту, а в итоге на этот старт не приезжают. И никого не смущает, что организаторы под заявленное количество участников запланировали время, составили расписание, купили призы, заложили смету на оплату судейства, а по факту на соревнования приезжает половина от заявленного состава. Хорошо, если школы заранее предупредили, что снимают своих участников, а то могут позвонить вечером накануне и сказать, что снимают шесть человек. Таким образом, полностью перечеркивается лист ожиданий для тех, кто хотел бы выступить из других клубов, но сроки уже настолько упущены, что организаторы не успевают их пригласить. Например, на таких больших соревнованиях, как открытое Первенство, посвященное памяти ЗТ СССР Т.А.Толмачевой-Гранаткиной, мне приходилось до последнего переписывать стартовые листы по три раза в день, потому что школы меняли свой состав участников. Я только в последний день вывесил всю информацию на сайт ФФКМ, потому что боялся людей вконец запутать. (читать дальше)

— Кирилл, как получилось, что вы стали работать в секретариате?

— Впервые меня пригласили помочь в секретариате (это был 5-й этап Кубка России и открытый чемпионат Москвы), когда я учился в институте. В то время все еще работали по системе 6:0, и результаты считались по матрице вручную. На этих соревнованиях я познакомился с Наталией Гавриловой, которая тогда курировала все московские соревнования, и она взяла меня под свое крыло. Вскоре Москва перешла на новую систему ИСУ, и в секретариатах мало кто оказался готовым к новой технике, а так как я любил возиться с техникой, то мне это представлялось очень интересным. Помню, как приезжал специалист из Германии помогать с системой, с программами, с обслуживанием и прочим. Тогда же я познакомился с Солтаном Кокоевым, который активно занимался внедрением новой системы в жизнь. Когда Москва более-менее перешла на новую систему, то только мы с Солтаном в ней разбирались. Я тогда еще время от времени судил, но потом решил окончательно сосредоточиться на работе в секретариате, потому что судей много, а в секретариате всегда работать некому. Потом Наташа Гаврилова стала главным судьей московских соревнований, а я стал главным секретарем. Так я окончательно отошел от судейской темы, о чем вообще не жалею. (читать дальше)